Бета: нет
Фандом: Hetalia: Axis Powers
Жанр: драма, экшн, АУ
Рейтинг: PG-15
Пейринг: Антонио/Романо, Альфред/Артур
Дисклеймор: всё принадлежит Химаруе-сан
Саммари: Представьте, что у вас есть ангел-хранитель, но он совершенно бесполезен. Он груб, невоспитан и, к тому же, просто нахлебник. Что вы будете делать? Вот и Антонио придётся как-то разбираться со свалившимся на его голову ангелом-хранителем и теми неприятностями, что приготовила ему судьба.
Глава вторая. В которой разыгрывается драма
Падший ангел изменил Богу, вероятно, потому,
что захотел одиночества, которого не знают ангелы.
А.П. Чехов
что захотел одиночества, которого не знают ангелы.
А.П. Чехов
Глава вторая. В которой разыгрывается драма
Антонио шёл медленно, просто не в силах спешить. Усталость чугунными гирями давила на шею, плечи и спину, и ему казалось, что хоть одно резкое движение – и в его теле что-то безвозвратно сломается. Он чертовски вымотался. Мозг почти на автопилоте контролировал действия тела, следил за шагами, иногда сбивающимися с равномерного ритма перед очередной лужей; руки плетями болтались по бокам. Антонио чувствовал себя выжатым лимоном, да и выглядел, наверное, соответствующе. Неудивительно, что покупатели предпочитали подходить к кассе, за которой мило улыбалась Анна, шарахаясь от его приклеенного к лицу оскала, хотя подразумевалась дружелюбная улыбка. Видимо, зарплата в магазине в этом месяце будет заметно меньше.
Антонио с силой потёр пальцами переносицу, часто поморгал, чтобы снять напряжение с болящих глаз, оглянулся вокруг и с тоской понял, что идти оставалось ещё два квартала. Чуть радовал факт отсутствия шумных людей на улице в виду позднего времени. Хоть Тони и не любил ходить этим маршрутом – и побаивался, что уж скрывать, – но сегодняшняя смена выпила из него все силы, поэтому тратить лишние двадцать минут на безопасную дорогу, хотя их можно провести с подушкой под головой и в кровати, жутко не хотелось. Да и не привыкать ему проходить переулками в полной темноте, без работающих фонарей и подсвеченных окон. Тони невесело подумал, что если на него кто-то нападёт, то он даже с радостью отдаст все свои скудные наличные, лишь бы его скорее отпустили домой.
Нет, всё, ему требуется здоровый восьмичасовой сон и выходной.
Карьедо выплыл из зыбкого тумана, образовавшегося в голове, когда поднимался по лестнице в своём подъезде. Из квартиры на втором этаже привычно доносились звуки тяжёлого металла, и хозяев не останавливало наличие спящих соседей и позднее время. Антонио поднялся выше на два пролёта, вяло отыскивая на ходу связку ключей. Света на площадке ожидаемо не оказалось, и он ощупью, ведя ладонью по стене, прокрался к квартире. Из неё звуков никаких не было слышно, отчего Тони рискнул предположить, что Романо уже спит. Хотя, насколько он уже смог узнать своего сожителя, тот никогда не ложился раньше часа ночи. Может, ангелы вообще никогда не спят?
Тони вставил ключ в замочную скважину и попытался его провернуть, но ничего не получилось. Попытался ещё раз и с тем же результатом. Мозг завис, пытаясь осознать ситуацию. Тогда, уже понимая, что случилось, Карьедо взялся за ручку и дёрнул её вниз, одновременно потянув дверь на себя. Дверь открылась легко. С панически бьющимся сердцем он влетел в квартиру, стянул ботинки и, миновав коротенький коридорчик, распахнул дверь зала. Романо сидел перед телевизором в темноте, подобрав колени к груди и растопырив крылья, и лишь мельком посмотрел на вбежавшего Антонио. Тот стукнул ладонью по выключателю, и они оба зажмурились от яркого света.
– Какого чёрта ты делаешь? – вскинулся подросток, прижимая ладонь к глазам и недобро глядя на Антонио.
– Ты не закрыл дверь! – рыкнул Фернандес, глядя в ответ таким же устрашающим взглядом. Когда он убедился, что квартира не обчищена и всё на месте, облегчение едва не свалило его с ног. Он упёрся рукой в косяк двери и вперился глазами в хмурого соседа. – Я же просил тебя закрыть дверь! Ты можешь сделать хотя бы это?!
– Да кому надо переться в эту дыру?! – Романо в ярости вскочил на ноги, сжимая кулаки и буквально выплёвывая слова. – Да если сюда кто и заберётся, то он со смеху помрёт! Воры сами тебе мебель притащат, лишь бы не стрёмно было такую дыру обчищать!!
Антонио сжал кулаки так, что потом от ногтей на коже останутся болезненные лунки. Он устал, он работает по семнадцать часов в сутки, лишь бы прокормить себя и этого нахлебника и обеспечить им крышу над головой, а его в его же доме оскорбляет взявшийся из ниоткуда ребёнок, объявивший себя ангелом-хранителем! Долго копившееся раздражение потоком начало выплёскиваться из Карьедо, заставляя говорить слова, которые он предпочёл бы не произносить вслух.
– Так ты же мой ангел-хранитель! – В голосе откуда-то взялся ядовитый сарказм. – Вот и наколдуй мне квартиру. Хоть какая-то польза от тебя будет!
Романо вспыхнул, покрывшись красными неровными пятнами, весь вытянулся в струнку, готовую вот-вот порваться. Бело-серые крылья гневно трепетали, то складываясь, то чуть распахиваясь.
– Ты-ы-ы… – прошипел он, сжав челюсти. Ярость в его взгляде плескалась огненным морем, которое никогда не умели сдерживать. – Я тебе не чёртовая тупая фея с крылышками, чтобы колдовать!
– А ты хоть что-нибудь умеешь? У тебя есть хоть какие-нибудь эти ваши «ангельские» способности? – Антонио увидел, как побледнело лицо подростка, и с непонятной себе жестокостью надавил сильнее: – Ты абсолютно бесполезен… Романо.
Тот дёрнулся, как от пощёчины, и зло выдохнул сквозь стиснутые зубы, буравя Фернандеса взглядом исподлобья. Внезапно у Антонио перед мысленным взором промелькнула какая-то линия ярко-красного цвета. Черта, которую они только что перешли.
– А ты?.. Думаешь, ты самый крутой? Самый хороший? – Чувствовалось, что Романо несёт, и он уже не в силах контролировать себя. Он атаковал злыми словами и эмоциями как человек, которому больше нечего терять. – Да пошёл ты! Думаешь, я сам хочу тереться вокруг такого идиота, как ты? Да я бы в жизни тебя не видел! Чтоб ты сдох! И мать твоя пусть сдохнет, раз она родила такого урода!..
В следующую секунду голова Романо дёрнулась уже от физической пощёчины. Он расширившимися безумными глазами посмотрел на Антонио и медленно прикоснулся кончиками пальцев к покрасневшей саднящей щеке. Карьедо выдержал взгляд и ледяным тоном приказал:
– Не смей так выражаться о моей матери. Ты не имеешь никакого права опускать её. И в следующий раз, когда ты скажешь о ней что-то подобное, я ударю тебя уже кулаком.
Между ними повисла давящая, наэлектризованная эмоциями и высказанными словами тишина. Забытый телевизор внезапно разразился всплесками аплодисментов и постановочного смеха. Романо всё ещё смотрел на Карьедо, съёжившись после удара. Он выглядел так, словно до сих пор не мог поверить в случившееся. Антонио ударил его не сильно, но унизительно для мужчины, и надеялся, что больше не придётся применять силу.
Телевизор заговорил о пользе авокадо для здоровья.
Антонио ненавидит авокадо.
Неожиданно взгляд Романо потух: он отвернулся, схватил с подлокотника дивана свою куртку и, обойдя Антонио по широкой дуге, ни слова не говоря, вышел в коридор. Тони слышал недолгую возню, а затем дверь с негромким хлопком закрылась. Романо ушёл.
Карьедо провёл ладонью по лицу, будто стремясь смыть усталость и неожиданно появившуюся в груди пустоту. Будто недавней вспышкой ярости он выплеснул вообще все свои эмоции, и теперь у него ничего не осталось. Человек Антонио превратился в Антонио-пустышку.
Ему просто нужно поспать, и всё.
Антонио закрыл входную дверь, стянул плащ, бросив его куда-то на пол, вернулся в зал и выключил осточертевший болтающий ящик. Тишина приятной тяжестью давила на уши. Он прошёл в свою спальню, кое-как разделся и ничком упал на кровать. У него есть семь часов, чтобы попытаться вновь стать Антонио-человеком.